Текст и фото: Яна Серова

В Серовском театре драмы имени А. П. Чехова только что прошли премьерные спектакли по пьесе Т. Уильямса «Трамвай «Желание» в постановке режиссёра Андреаса Мерца-Райкова. О спектакле говорят, спорят, он по-настоящему «зацепил» зрителей, его герои не отпускают, хочется докопаться до сути: что хотел сказать немецкий режиссёр о нас, «опрокидывая» всех в сегодняшние реалии нашей с вами жизни в небольшом уральском городке, где когда-то слово «металлург» (как и слово «человек») звучало гордо...

«Как остаться человеком? В советской школе нам говорили, что человек – это звучит гордо, а оказалось, что человек – это звучит по-всякому. В нас очень много животного и очень тонкий слой культуры, который мгновенно слетает в критической ситуации».

Светлана Алексеевич, писатель.

«Трамвай «Желание»» всегда играли, работая на центральный образ, одну из самых выигрышных женских ролей мирового репертуара – на Бланш Дюбуа. Образ разорившейся и опустившейся женщины, которая приезжает к своей замужней сестре в поисках хоть какого-то выхода из жизненного тупика и находит свою гибель, притягивает драматических актрис. Однако впервые на моей зрительской памяти «Трамвай «Желание»» в серовской драме стал скорее повестью не про Бланш, а про Стэнли Ковальски.  Того самого Ковальски, за которого вышла Стелла, сестра Бланш Дюбуа, предав тем самым культурные традиции семьи. Ведь Стэнли – грубое животное, противостоящий утончённой и образованной Бланш. Так его и трактовали. Но в серовском спектакле решительно всё переменилось. Мы видим мужчину не первой молодости, трудягу, оказавшегося в унизительных обстоятельствах – на грани нищеты, с постоянной внутренней тревогой и напряжённой злостью. От природы Стэнли не зол и не туп, но для сильного мужчины унижение нестерпимо, оно ослепляет, искажает картину мира. В Бланш он видит сокрушительную хищницу, которая в минуту может растоптать всю его жизнь. Не видит он жалкой женщины, а видит могущественного хитрого врага. И он будет воевать – до победного конца, когда враг будет уничтожен.

«Стэнли Ковальски – персонаж во всех отношениях честный, простого происхождения, классический представитель рабочего класса, который не потерпит обмана и насмешек. Привык получать сполна то, что по праву заслужил, и никому не позволит из посторонних на это посягнуть», – говорит режиссёр спектакля.

Бланш, происхождение которой совершенно иное, уже одним своим присутствием начинает его осуждать, ставить определённые вопросы, результат которых очевиден с самого начала – она даёт понять, что Стэнли недостаточно хорош для неё. Ни та, ни другая сторона в итоге не собирается сдавать свои позиции, о компромиссе речи не идёт. Они упускают все шансы на нормальное общение, а результат этого весьма ужасен: герои тащат друг друга в грязь, показывая все худшие черты и стороны друг друга. По словам режиссёра, «такое поведение ведёт к эскалации конфликта, а это бесконечный процесс. Эскалация – это не тот путь, который стоит выбирать». Такова одна из основных мыслей нового спектакля.

К чести режиссёра, он всё же постарался вычленить из всего многообразия тем и мотивов драмы Уильямса нечто для себя важное, ставшее определённым лейтмотивом этого спектакля. Непримиримое противоречие «нормы» – житейской, человеческой, половой, в конце концов, – и того, что бросает ей вызов. Нормы, естественно, в понимании Стэнли Ковальски. Режиссёр и артист не настаивают ни на брутальной сексуальности Стэнли (как бывало в некоторых версиях), ни на его быдловатом хамстве. Стэнли у Петра Незлученко (именно он исполняет эту роль) – нормальный мужик, привыкший жить по простым и обыденным «понятиям», любитель пропустить стаканчик и перекинуться в картишки, прижимистый опять же в силу своей приверженности устоям. А нечего разбазаривать общее имущество, как сделала это «вся такая внезапная» Бланш! Он здесь временами даже вызывает симпатию, а приступы буйства сыграны им весьма аккуратно и даже, кажется, иронично. Понятное дело, что не вписывающаяся ни в какие привычные рамки Бланш вызывает у него только раздражение. Никакого сексуального притяжения здесь обнаружить не удастся, и даже насилует он сестру жены, кажется, всего лишь в качестве мести за неправедный образ жизни.

Спектакль богат на актёрские победы. Талантливая Елена Фёдорова, наконец-то, дождалась своего по-настоящему звёздного часа. Её психологический рисунок роли – как тончайшее кружево, которое она плетёт так искусно, что этой работой хочется бесконечно любоваться.

Митч, несостоявшийся жених Бланш в исполнении Дмитрия Плохова, – тоже образ, далёкий от устоявшегося штампа. Артист беспощаден к своему герою-«недотёпе», и чем нелепее его герой, тем сильнее значение внутренней боли героини, вынужденной цепляться за того, кто так далёк от её идеала.

Александра Незлученко, сыгравшая Стеллу, сумела передать окрыляющую и ослепляющую силу «животной» любви. Несмотря на переживания за сестру, она осталась верна «тайне двоих в темноте», и во всех сценах очень легка и, как всякая любящая женщина, по-своему нежна. Особые эмоции вызывает и заслуженная артистка России Марианна Незлученко, так сочно и жёстко сыгравшая всевидящее и всезнающее око соседки сверху, – это как раз тот случай, когда эпизодическая роль приобретает звучание и значение благодаря артисту. В этом спектакле вообще нет ни одной проходной роли, каждый (и Евгений Вяткин, и Алексей Наволоков, и Ольга Хорук, и Светлана Виниченко, и Дмитрий Самсонов) на своём месте. Режиссёру вновь удалось создать единый актёрский ансамбль, сыгранность которого уже была отмечена в «Золотом Драконе».

В грустный финал истории о том, куда приводит желание возвышенной жизни и сказочной любви, Андреас Мерц пытается внести хоть капельку света. Бедняжка Бланш наконец прекращает свои истерики, затихает и, кажется, даже ждёт скорейшей развязки. Рушится эта граница между мирами, и всё в том же прекрасном персикового цвета платье, ничуть, кажется, не изменившаяся, она обречённо возвращается в темноту зала. Только на секунду останавливая взгляд на зрителе, прощаясь и прощая всех вокруг. Во взгляде этом нет уже ни гнева, ни злобы, ни помешательства. Есть только одно предвкушение спокойствия: ещё чуть-чуть – и она останется наедине со своими фантазиями. Стены сумасшедшего дома надёжно защитят её от вторжения какой бы то ни было реальности. «Бойтесь своих желаний», – будто предупреждает нас Бланш, ибо они имеют свойство не только исполняться, но и уводить туда, откуда возврата не будет...

Сцена прощания Бланш Дюбуа.

Стэнли Ковальски и «соседка сверху» (Пётр и Марианна Незлученко).

Елена Фёдорова (Бланш) и Алексей Наволоков.

Финальный выход главной героини в зрительный зал.

В роли Митча – Дмитрий Плохов.

Сестры Бланш и Стэлла – Елена Фёдорова и Александра Незлученко.

Сценография спектакля – Надежда Осипова (Санкт-Петербург).

Зритель на всех трёх спектаклях приветствовал актёров стоя.

22 ноября спектакль «Трамвай «Желание»» вместе со зрителями смотрели театральные критики из Екатеринбурга и Перми – Татьяна Тихоновец, Наталья Решетникова, Наталья Щербакова и Валерия Созонова. После спектакля состоялось его обсуждение с актёрами. Будем ждать от экспертов обстоятельных рецензий, а пока – только несколько штрихов из состоявшегося разговора.

По словам критиков, для театра постановка именно такого спектакля – дерзкий, решительный и смелый шаг. Сама по себе пьеса «адски сложная», а если она ещё выложена в конструкцию брехтовского театра отстранения, то это в сотни раз усложняет задачу. И с этой задачей театр в целом справился. «Впечатление самое благостное, это серьёзнейшая работа, на которую затрачено немало сил. Конечно, вопросы к спектаклю есть, но все они – к режиссёру, который, надо отдать ему должное, очень удачно распределил роли, с учётом индивидуальностей актёров».

Все критики сошлись на том, что самая точная работа в спектакле – образ Стэнли Ковальски в исполнении Петра Незлученко. На него бесконечно интересно смотреть – от начала и до последней минуты. Он по-брехтовски держит заданную режиссёром дистанцию между образом и актёрским проживанием.

«Молодой режиссёр потрясающе перетряхнул всю пьесу, как-то по-новому и свежо её интерпретировал. У нас, критиков, нет единой версии происходящего на сцене, мы спорим, думаем, рефлексируем, и это тоже важно». По словам Татьяны Тихоновец, жанр спектакля она бы определила как «чёрную комедию с элементами гротеска. Зрители в зале часто смеются, но смех такой, знаете, разный... Их явно царапает то, что режиссёр опрокинул действие в вашу реальность. И реальность эта получается страшная».