Текст и фото: Ольга Малинова | РиО

Оперативный штаб заседает в ежедневном режиме.

Второй день на заседании оперативного штаба «отчитывают» нашу газету. Вчера не стала писать об этом. Но второй раз прилюдного разбирательства «душа не выдержала». Начну с первого случая.

На субботнем штабе начальник управления организации авиационно-космического поиска и спасения Федерального агентства воздушного транспорта Сергей Прусов сообщил: «Такой масштабной операции воздушная авиация не видела давно». Имея ввиду и количество задействованных воздушных судов, и их общую продолжительность полётов, и число обследованных территорий. Чтобы сопроводить материал «картинкой», мы решили вечером того же дня съездить на аэродром и сфотографировать столь мощный воздушный флот. За одним и проверить, как сейчас – после столь серьёзного ЧП – охраняется наше взлётное поле. Охраняется вроде бы, но как-то… запоздало. Ворота на взлётно-посадочную площадку были любезно открыты настежь, естественно, никакого постового-охранника рядом не было и в помине. Но мы на всякий случай машины оставили у ворот и пошли пешком.  

На улице – было около 21 часа – никого, кроме собаки, не увидели. Сторожевой пёс звонко залаял на нас, но на его «зов» опять же никто не вышел. Минут десять мы ходили вокруг самолётов и вертолётов. И уже заканчивали съёмки, как на аэродроме показался легковой автомобиль (видимо, рабочего аэродрома, потому что он что-то вёз для разгрузки на автоприцепе). Вот только тогда из здания аэропорта к нам выбежал молодой человек с вопросами, кто нас сюда пустил, и что мы тут делаем.

Один из кадров, снятый во время "той самой" фотосессии.

Затем вышли ещё несколько мужчин. Один из них представился «транспортной прокуратурой» и попросил показать документы, на что мы ответили, что наши документы – в машинах, можем и показать. Но он почему-то проверять не стал. Видимо, поверил на слово, что мы не террористы, а местная пресса и всего-то хотели просто пофотографировать. На реплику работника прокуратуры: «Вас ведь не пустят снимать, например, в аэропорт Кольцово», мы ответили: «Так в Кольцово нет такого бардака, и пьяные пилоты на самолётах не пропадают».

Были и другие вопросы-ответы, но именно этот диалог нам и припомнили на штабе. А по-моему, нужно было ругать не нас, а «многочисленных охранников», чтобы лётное поле лучше охраняли. Если бы нас сразу заметили и запретили вход, то мы не стали бы и настаивать, а мирно развернулись восвояси. Не дураки – понимаем, что если нельзя, то нельзя…

Сегодня генералу Заленскому не понравится материал «Ищут спасатели, ищет полиция...» в пятничном номере нашей газеты. Точнее, как я поняла, – последние три его абзаца, где речь идёт о МЧС. Руководство МЧС обидели слова: «Эти поиски в очередной раз показали, что в России не разработан чёткий механизм организации наземных поисков. Наше МЧС умеет красиво летать за границу и извлекать из-под разрушенных зданий чилийцев или японцев. Но вот искать «незнамо кого и незнамо где» на Родине российские «чрезвычайщики» пока только учатся. Причём, сразу на практике».

Сразу оговорюсь, что преклоняюсь перед мужеством спасателей, занятых в поисках пропавшего Ан-2 – простых мужиков, терпящих все «прелести» уральской природы – тайгу, болота, комаров, мошек, горы, дожди... Но на то они и спасатели – искать там, где не под силу обычному человеку. Понятно, что искать, например, в чистом поле намного проще. Да и комфортных погодных условий на Урале никогда не было. Проще искать в заданном – известном – квадрате. За две недели, я уверена, если бы точно было известно место приземления или крушения самолёта, его нашли бы даже обычные добровольцы. А вот у спасателей на такой случай, как сейчас должна быть определённая стратегия. По крайней мере, активные поиски, как сейчас, надо было начинать не на вторую неделю – после вмешательства губернатора области, а сразу – в первые сутки. Или я не права?..

А теперь – по делу. Как бы нас ни ругали, позади четырнадцатый день поисков бело-синего «кукурузника», его пилота и 12 пассажиров. Так что кратко расскажем о дне прошедшем.

Всё тот же размах поисковой операции. Около двух сотен спасателей отрабатывали всё те же территории – Усть-Тылай (54 человека) и Катасьму (136 человек), четверых (из них трое – мастера спорта) на три дня с запасом продовольствия сегодня забросили на Белый камень, два спасателя искали пропавших вместе с пилотами вертолёта.

Сегодня – в отличный день для авиации – 11 воздушных судов совершили 14 полётов (данные на 17 часов 30 минут), в воздухе они находились 59 часов 30 минут, обследовали аж 50 квадратов. Сейчас «зачистка» квадратов идёт ещё более тщательно, оттого – медленнее: на 4 квадрата с учётом подлёта и возврата уходит до 5 часов.

С отчётом о проделанной работе сегодня на оперативном штабе выступил заместитель директора Департамента лесного хозяйства Свердловской области Владимир Бережнов: силами 182 человек и 36 единиц техники безрезультатно обследовано 900 кв. км территорий. Не помогла и авиация департамента, отработавшая в небе 28 часов. Лишь на востоке области были замечены лесные пожары. Ну, и то хорошо, значит, будут вовремя потушены и где-то одной бедой будет меньше...

Экстренная психологическая служба МЧС России не видит больше необходимости в работе круглосуточной телефонной «горячей линии». С каждым днём – все меньше звонков и случаев оказания помощи. Все больше звонков – от просто любопытствующих, экстрасенсов и волонтёров. Родственники пропавших без вести людей интересуются ситуацией поисков лишь в первые час-два после окончания работы штаба.

Геннадий Чеурин – заслуженный полярник СССР, специалист по нетрадиционным поискам пропавших людей – ничего нового на штабе не сообщил.

Словом, поиски продолжаются...