«Посёлок Октябрьский на окраине Дебальцево словно пережил разрушительный торнадо. Крыш нет у половины домов, у второй половины в кровле зияющие дыры. Заборы повалены, стены пробиты снарядами, улицы пустынны. Кажется, в деревне никого нет...», – таковы новости из освобождённого Дебальцево, датированные 21 февраля 2015 года.

Ровно в этот день – 21 февраля – в Серов прибыли первые украинские беженцы. Среди них – 64-летняя жительница разрушенного посёлка Октябрьский города Дебальцево Лидия Целищева. Для неё, её 87-летней мамы, сына, снохи и трёхлетнего внука Ванюши наш город стал временным пристанищем.  

– Как всё было, очень тяжело вспоминать, – начинает свой рассказ Лидия Ивановна. То и дело её голос дрожит, а на глазах появляются слезы. – Многое забывается, остаётся в памяти только самое страшное. 24 июля обстреляли центр Дебальцево, я с мамой живу в посёлке Октябрьский – за пять километров от города. Жили... Когда начали нас обстреливать, мы прятались в подвале у соседей, но там очень высокие ступеньки, а так как я и мама передвигаемся только с помощью тростей, нам было трудно туда ходить постоянно. Остались в доме. Но в доме погреба нет. Однажды вечером ночевать к нам пришла моя подруга с другой улицы, а на утро она узнала, что ночью её дом разбило снарядом. Так вся её семья осталась жить с нами. Позже ещё двое соседей, в дом которых было попадание, пришли жить к нам. А потом начался артобстрел. С одной стороны национальная гвардия бьёт, с другой – ответным огнём – «дэнеэровцы», а с третьей стороны – банды. Так мы оказались под перекрёстным огнём. Я даже в страшном сне не могла представить, что такое переживу.

Стою в доме возле окна и вижу, что на меня летит огромный красный шар. Я закричала, но от испуга так и осталась стоять на месте. И если бы не соседская летняя кухня, этот шар оказался бы в нашем доме. А так развалило летнюю кухню моего двоюродного брата. В нашем доме повыбивало все окна, чем могли, залепили их. Но всё равно было холодно, а жить надо. Дом у нас немаленький – четыре комнаты, но все восемь человек расселились по двум. В такое время беда сплачивает людей. Я раньше, конечно, общалась со своими соседями – люди как люди, но в такое нелёгкое время я узнала, что это очень хорошие люди...

Что мы пережили? Национальная гвардия отступает, говоря, что это планомерное выведение войск с Дебальцево. Открывают погреб и бросают туда гранату, а там – люди. Они нас так защищают? От кого? От жизни?..

Наш посёлок – небольшой, но когда-то очень зелёный и красивый – теперь полностью разрушен и развален. И люди в нашем посёлке жили хорошие, но в последнее время все разбежались, потому что страшно оставаться. Я никогда не думала, что тоже брошу всё и уеду. У меня там остались заготовки, запасы картошки и крупы...

Дважды меня из посёлка пытался забрать сын, который жил с семьёй в Заводском посёлке в пяти километрах от нас, но я все не соглашалась. Говорила, что буду дома и никуда не поеду. А однажды нас обстреливали очень сильно, даже не было пяти минут продыха. До того было страшно! Мы не спали. Уже даже стали ориентироваться, откуда летит, куда летит и что летит. Старались держаться все вместе. В посёлок уже перестали приезжать волонтёры, чтобы вывезти людей.

Тут за нами приехал сын. Он всю ночь упрашивал друга, чтобы тот помог забрать нас на машине. Мы собирались второпях, выскочили в комнатных тапках, схватив даже не все документы. Когда выезжали из посёлка, было впечатление, что прямо за нами разрывались снаряды, машину даже вверх подбрасывало. Было очень страшно. Так мы добрались до Артёмовска. Потом был Лисичанск, а с Лисичанска нас вывезли в Ростов.

В Ростове, где мы несколько дней провели просто на скамейках, нам встретился один очень хороший человек – Александр Юрьевич (фамилию, к сожалению, не помню). Было одно желание – лечь и вытянуть ноги, которые стали уже распухать. Мужчина спросил, чем он нам может помочь. Я попросила два матраца, чтобы хотя бы полежать. Он посмотрел на нас и сказал: «Собирайтесь, я вас отвезу в гостиницу». В гостинице благодаря ему мы жили три дня, он платил за проживание и питание. Потом он отвёз нас на вокзал и помог выехать на Урал. Мы хотели попасть в Екатеринбург, где сейчас у меня живёт дочь – тоже беженка...

Так хочется мира! Раньше не приходило в голову, что мир и здоровье – самое главное. Все думали только о деньгах, старались заработать деньги...

На руках у бабушки – трёхлетний Ванечка. И он уже знает о войне не понаслышке. Он знает, что такое, когда стреляют, что такое быстро одеваться и прятаться в бомбоубежище. 

– Надоела война, – говорит мальчуган, в руках которого игрушечный танк...

Сейчас Лидия Целищева и её семья живут в пункте временного пребывания, расположенного в общежитии Серовского металлургического техникума на улице Железнодорожников, 20. И станет ли город Серов родным для семьи Лидии Ивановны и других вынужденных переселенцев, среди которых 15 детишек, – сказать пока трудно. По крайней мере, по словам сына жительницы посёлка Октябрьский города Дебальцево, здесь нет достойной работы: «Мы хотим отсюда уехать. Мне предлагают работу в Ростове разнорабочим за полторы тысячи долларов. А тут –  электрогазосварщиком четвёртого разряда – за 30 тысяч рублей. За эти деньги я буду работать и нюхать ядохимикаты, которые от электродов идут? А у меня ещё и четвёртого разряда-то нет, только третий...».

В день нашего визита беженцам с оформлением всех необходимых документов помогали сотрудники управления Федеральной миграционной службы, ранее в пункт временного пребывания приезжали работники социальной службы, медики из детской поликлиники, поставлены на учёт в женскую консультацию две беременные женщины. А с прошлого четверга украинские школьники уже сели за парты серовских школ...

Текст и фото: Ольга Малинова

Для нескольких десятков беженцев с Украины общежитие металлургического техникума на Сортировке стало временным прибежищем.

Жительница посёлка под Дебальцево Лидия Целищева не может сдержать слёз, вспоминая бомбёжки...

Её маме – 87 лет. Невозможно представить, что чувствует эта женщина, которой пришлось покинуть родной дом и уехать за несколько тысяч километров...

Трёхлетний Ванечка не понаслышке знает, что такое война.

Сотрудники Федеральной миграционной службы помогают беженцам с Украины в оформлении документов.